— Значит, едешь, а что с этим? — Авдеев указал на портфель.
— Здесь сейфа нет, возьми к себе, вернусь — займемся, — ответил Гуров и вновь снял трубку, набрал номер. — Еще лучше, если ты посмотришь до меня, — услышал гудки, затем голос генерала:
— Орлов.
— Здравия желаю, господин генерал, — серьезно и официально произнес Гуров. — Докладывает полковник Гуров.
— Слушаю вас, полковник, — ответил сухо Орлов, понимая: либо Лева говорит в чьем-то присутствии, либо полагает, что разговор прослушивается.
— Петр Николаевич, я хотел доложиться и посоветоваться. Вы можете меня принять?
— Хорошо, полковник, жду вас к четырнадцати, — ответил Орлов.
Генерал индифферентно смотрел на друга, который попросил Верочку переключить на себя все городские телефоны и ни с кем Петра Николаевича не соединять, внимательно изучал свои ладони, пока Гуров докладывал о происшедших событиях.
— Все? — спросил он, когда сыщик замолчал. — И что ты по этому делу думаешь?
— Что думаю я, мне известно, скажи, что ты думаешь, — ответил Гуров.
— У тебя было больше времени, ты готов лучше, так что начинай.
— Я уже говорил, девушка могла слышать, видеть, что ей не положено, ее схватили за руку.
— Стоп! — перебил Орлов, смотрел разочарованно. — Ты, парень, умом двинулся. Резиденция спикера не сходка «авторитетов» и мафиози, ничего там неположенного не произнесут, тем более не сделают. Ты говорил, девушка была сексапильна, ее мог схватить за руку обыкновенный ловелас.
— Ловелас хватает не за руку, — обиженно возразил Гуров.
— Я не исключаю твою версию полностью, однако чувствую, ты зациклился.
— Хорошо, — согласился Гуров. — Оставим мои вымыслы, хотя иного мотива для столь поспешного убийства я не вижу.
— Эксперты обнаружили на твоей траве крайне слабые следы химии и высказали предположение, что реактив, который применяли, самораспадается. И его удалось обнаружить только благодаря тому, что ты конверт запечатал, перекрыл кислород.
— Тогда зачем бензин?
— Это я тебя спрашиваю — зачем бензин? Я принимаю версию, что преступники услышали наш разговор, поняли, что мы осмотрим машины. Но, зная свойства используемого реактива, никто не стал бы беспокоиться. Ты же сложил простенькую схему. — Орлов взглянул хитро: — Узнав, что обнаружен состав отравы, преступники заказывают машину на пять утра, дают возможность шоферу-исполнителю войти в гараж и уничтожить следы. Так?
— Возможно.
— И ты собираешься заняться разработкой водителя, как его… Танаева, — хвастаясь своей памятью, Орлов довольно улыбнулся, — Карим Танаев. Так? Ты полагаешь, что водитель тебя куда-то приведет. А я уверен, что это обман и ты затратишь время и силы, потянешь пустышку. Тебе суют водителя под нос. Профессионалы, а ты имеешь дело с профессионалами, не могли допустить столь грубый просчет. Согласен?
— Абсолютно.
— Тогда зачем ты морочишь старику голову и размазываешь лапшу по тарелке?
— Ты верно мыслишь. Ошибка слишком очевидна, она настолько груба, что не годится и для ловушки.
Орлов вытянул губы дудочкой, покосился на кончик собственного носа, почесал за ухом:
— Понимаю… Понимаю, да не до конца. Поясни.
— Чудится, мы имеем дело с двумя противниками. Не с одним, а с двумя. Они действуют параллельно и, возможно, не взаимодействуют. Возможно, на самом верху пирамиды они едины, но у основания, где орудуют исполнители, они расходятся и не ведают, что творит левая, а что правая рука.
— Версия красивая, но завиральная.
— Я тоже сомневаюсь, потому и пришел, — сказал Гуров, с трудом оторвался от подоконника, прошелся по тесному кабинету. — Ты умный, помоги определиться.
— А почему ты решил, что силы две и работают они параллельно?
— Мой давний знакомый из КГБ, сегодня полковник службы безопасности Авдеев ведет себя странно. Он поднялся на волне августовских событий, судя по всему, сторонник президента… Но полковник все время врет, как в большом, так и в малом. Я убежден, что информация о заключении химиков ушла к преступникам через Авдеева. Но информация ушла не напрямую, а через кого-то, боюсь, через вышестоящих товарищей из бывшего КГБ. Нам с тобой понятно, что данная организация была, есть и в обозримом будущем будет здравствовать. И начальника можно назначить любого, но танк, он и есть танк — броня, гусеницы и пушка. Он может повернуться, двинуть в ином направлении, но он создан для того, чтобы давить и стрелять.
— Очень интересно, — пробурчал Орлов, — мы тоже не можем лечить и пахать, давай по существу.
— Полковник выполняет определенное задание, не исключаю, что его используют втемную. Он человек среднего ума, у «соседей», как бы мы к ним ни относились, имеются люди очень толковые, настоящие профессионалы, и мне непонятно, почему на такое дело послан Авдеев. Что, служба безопасности не заинтересована в розыске преступника и защите спикера?
— Не говори глупостей, полковник, — сказал раздраженно Орлов. — Генерал предатель, два генерала и три полковника — это не служба безопасности, лишь кучка дерьма.
— Может оказаться, что это могучая кучка, генерал. В общем, Авдеева и его начальника я считаю одной силой. А убийцу направила сила другая.
Друзья долго молчали, изредка бросали друг на друга недовольные взгляды.
— Не складывается, — пробормотал Орлов, потирая лицо. — Не хватает информации, давай отложим разговоры, перейдем к действиям. С чего ты думаешь начать?
— С водителя Карима Танаева. Они суют его мне под нос, я наживку схвачу, время покажет, кто кого поймал.
— И для этого тебе нужна опергруппа. Причем твои оперативники, с которыми ты работал еще в МУРе.
— Ты умный.
— А ты наглый. Кто там у тебя был? Станислав Крячко — задира и наглец. Сопливый парнишка, теперь он, конечно, ас, как его… Борис Вакуров и третий, тогда уже майором был, Светлов. Все верно? Я свяжусь с МУРом, попрошу откомандировать ребят в мое распоряжение. Но ты, полковник, понимаешь.
— Полковник понимает, — Гуров усмехнулся. — Совершенно секретное задание, и оперативник должен знать лишь то, что он должен знать.
— Ты умный, — передразнивая друга, произнес Орлов.
Из министерства Гуров проехал на Петровку, из вежливости зашел к начальнику МУРа, которого знал хорошо, но не приятельствовал. Как всякий руководитель, когда у него забирают хороших работников, начальник МУРа был недоволен, буркнул, мол, как руководить, так министерство, а как пахать, так муровцы. Гуров молча соглашался, заверил, что отпустит ребят тотчас, как сможет, и прошел в отдел.
И вот, как прежде, некогда знаменитая опергруппа собралась в кабинете начальника отдела. Хозяин кабинета подполковник Станислав Крячко изменился мало, смуглый крепыш с умным, цепким, часто насмешливым взглядом. Борис Вакуров, как и предвидел генерал, заматерел, раздался в плечах, обрел уверенность в движениях, голос у него погустел. Василий Иванович Светлов, подполковник, простоватый с виду, как всегда спокойный и медлительный, слегка сдал, — ничего странного, человеку катило под шестьдесят.
— Прошу, господин полковник! — Крячко вышел из-за стола, уступая свое место.
— Спасибо, Станислав. — Гуров сел в кресло, начал было передвигать на столе предметы, спохватился: — Извини, — и оглядел свою гвардию.
— Пустяки, Лев Иванович, — Крячко рассчитывал, что Гуров из вежливости откажется от места за столом и займет свою любимую позицию у окна, — мы к вашим манерам привыкшие.
— Рад видеть всех в здравии, — Гуров не удержался, переставил пресс-папье и чуть сдвинул настольную лампу.
— Александр Дюма… «Десять лет спустя».
— Неужто десять? — Светлов почесал седой висок, взглянул на Вакурова, согласно кивнул: — Без малого. Да, жизнь. Борис совсем стригунком был, а я уже на пенсию поглядываю.
— Полагаю, что опер-важняк из главка собрал нас не ради воспоминаний. — Крячко не мог смириться, что в собственном кабинете находится на вторых ролях. — Давай, Лев Иванович, со свойственной тебе прямотой объясни, куда ты нас посылаешь и есть ли у нас надежда вернуться.
— Мне нужен один человек. Он живет в Москве, работает водителем в гараже, обслуживающем ВС России. В силу занимаемой должности он, естественно, проверен-перепроверен и находится под приглядом службы безопасности. Сдается мне, что наши коллеги из безопасности чего-то недопроверили и недоглядели.
— Так и знал, что дерьмо. Лев Иванович, ты мне друг и начальник, но громить отдел, забирать начальника и двух старших оперов для установочной работы! — Крячко развел руками.
— Станислав, хватит! — одернул его Гуров. — Я сейчас уйду, и ты вернешься в свое кресло. Я с вами работать не буду, связаться со мной вы не можете, в случае ЧП связывайтесь с генералом Орловым.
